«харысхал»: 6 лет на страже доброты
В нашей жизни нужны люди, за которыми хочется идти к светлому будущему и на которых хочется равняться. Одним из таких людей является женщина, имя которой на сегодняшний день неразрывно связано с благотворительным фондом «Харысхал».
Вера Душкевич – женщина, история жизни которой может служить уроком для молодого поколения.
Что значит слово «Харысхал»? Это слово имеет несколько значений. Существует обоснование филологов, что в корне «Харысхал» лежит слово «Харыс» — бережное отношение и милосердие.
Мы каждый день пишем историю
— В 2021 году нам исполнилось 5 лет. 7 января 2021 года я и Александр Прокопьев были на приеме у главы нашей республики Егора Борисова. Мы очень долго разговаривали о проблемах людей с инвалидностью, о физической реабилитации, о центре адаптивной физической культуры.
При этой встрече впервые была озвучена мысль об организации, которая могла бы курировать данное социальное направление. Официально с апреля 2021 года благотворительный фонд «Харысхал» начал свою работу. Я сейчас очень благодарна тем людям, которые в свое время поддержали и подали руку помощи.
Наши учредители взяли на себя ответственность и открыли наш фонд. На белый лист взяли и положили перо, и сейчас мы каждый день пишем историю нашего фонда. Вся его деятельность движется благодаря работе энтузиастов, активистов и всех тех, кто верит в нас и ждет нашей помощи.
Меня выбрали директором на одном из первых собраний фонда, и работаю я в этой должности по сей день. Лично для меня это было началом пути. В первое время не могла принять и понять данную работу, но спустя 3-4 месяца я всем сердцем поняла, что доверие нужно оправдывать. Каждый человек проходит какие-либо испытания, и раз мне дано пройти этот путь, я должна и обязана.
Случайности не случайны
— У меня ребенок с инвалидностью. Диагноз поставили в 2 года — ДЦП. Говорили, что он вообще ходить не будет. Сейчас он учится в училище олимпийского резерва, является многократным чемпионом по легкой атлетике среди детей с опорно-двигательными поражениями. Третий год сын становится одним из лучших спортсменов.
Я очень долго не принимала диагноз своего ребенка. Была в состоянии отрицания, не верила, что такое могло произойти с моим ребенком. Мне казалось, что я нахожусь на самом краю, и тем самым я навредила своему ребенку. Я потеряла полгода, пока осознавала всё это, хотя должна была сразу начать лечение, тогда и результаты были бы лучше.
Сейчас я благодарна тем врачам, которые помогли в тот тяжелый период в моей жизни. Я помню врача-педиатра, которая меня приобняла и сказала: «Верочка, девочка, инвалидность – это не кара Божия, это помощь государства, чтобы ты вылечила своего ребенка».
Но тогда, ввиду своего возраста и отчаяния, я услышала только слово «вылечиться». Это все происходило в стенах Национального центра медицины, в итоге консилиума нам оформили инвалидность и дали направление в одно из медицинских учреждений г. Якутска.
С этим медицинским заключением направилась в место назначения с огромной надеждой на выздоровление. Меня тогда встретила женщина в белом халате, сейчас я не могу сказать, кто это был: врач, медсестра или санитарка. Я ее спрашиваю: куда пройти? — и стою жду, а она на меня с ног до головы посмотрела и сказала:
«Нарожали инвалидов и ходят тут». У меня эти слова вызвали огромный эмоциональный всплеск. В шоке выбежала из здания и пришла в себя только спустя пару часов. Я плачу навзрыд, ребенок тоже. Надо было ехать домой, я села на автобус и вдруг слышу разговор двух взрослых женщин.
Одна другую спрашивает: «Где твоя внучка с ДЦП?», а та ей говорит: «Оказывается, в Нерюнгри есть центр по лечению детей с ДЦП, там и проходит лечение. Говорят, что хорошо помогает». Так я узнала о центре лечения и реабилитации детей с детским церебральным параличом в городе Нерюнгри.
Я сейчас благодарна той женщине, которая мне нагрубила, если бы не она, то я бы не убежала и не сидела бы несколько часов подряд в парке, не села бы на тот автобус и не услышала бы этот разговор. Все, что ни делается – к лучшему, и все случайности не случайны.
Я приехала домой уже с другими мыслями, точнее, с намерением уехать в Нерюнгри лечить ребенка. Для моей семьи это было неожиданностью. Меня поддержал отец и нашел своих односельчан, которые переехали жить в Нерюнгри. В Якутске я оформила все документы, получила направление.
В итоге мы с сыном улетели туда одни, муж остался работать. В первый же день пребывания я пошла в центр реабилитации. С самого начала ощутила доброту и понимание персонала. Начиная с гардеробщицы и заканчивая врачами все как один открытые и позитивные. Это было для меня большим стимулом для лечения и реабилитации моего ребенка.
Было трудно, поскольку некоторые процедуры сын плохо переносил, и я его научила слову «надо». Со временем я поняла, что ребенок старается не для себя, а для меня, поэтому стала его стимулировать и хвалить, пыталась во всем поддерживать. В конце курса лечения я позвонила отцу и сказала, что хочу остаться, поскольку сын начинает отвечать на лечение.
Наше лечение продолжалось 5 лет. В 2001 году мы вернулись в Якутск, ребенку исполнилось 8 лет, и надо было определяться со школой. С мужем на тот момент мы развелись. Я говорю слова благодарности отцу моего ребенка за школу жизни, которая у меня с ним была.
После переезда в Якутск у сына начался обратный процесс. Мы стали плохо ходить, невнятно говорить, плюс появился эпилептический синдром. Я села и подумала, чего не хватает здесь из того, что было в Нерюнгри. Оказалось, что не хватало тренировок, режима физкультуры.
Команда доброты «Харысхал»
— Вера Душкевич не одна. Мы целая команда. Каждый участник нашей деятельности – это энтузиаст и человек, бесконечно преданный идее помочь нуждающимся людям.
Один из первых активистов — это Ариан Софронович Николаев. Он тогда был заместителем председателя общества людей с инвалидностью. Первый мой советчик, человек, который помог мне поставить работу фонда «Харысхал». Начиная от составления проектов до воплощения в жизнь наших идей.
Татьяна Васильевна Собарайкина, человек, который открыл мне глаза на психологию с другой стороны. В итоге нашего общения я поняла, как много в жизни значит психологическая помощь и реабилитация. Сама на опыте поняла, как психологи из конфликтной ситуации делают конфетку, и как важно сделать правильный вывод из сложившейся ситуации. Особенно это касается детей и подростков.
Помощь для души и тела
— Для чего приходят люди к нам в фонд? В первую очередь, за материальной помощью. Не понимая, что в большей степени главное для человека — это духовное нематериальное составляющее. Благотворительный фонд «Харысхал», в первую очередь оказывает психологическую помощь как для больного ребенка, так и родителя.
Положительные эмоции и правильный настрой обуславливают психологический комфорт и дают возможность быстрее усваивать лечение и обучение. Психологическая взаимосвязь родителя и ребенка настолька глубокая, что иногда не поддается никаким определениям.
Также работаем с главным внештатным педиатром, с психоневрологическим отделением №2 Национального центра медицины.
— Дальнейшее продвижение и работа фонда, наших основных проектов: инклюзивной школы «Ласточка», программа создана для оказания специальной социально-психологической помощи детям-инвалидам и их родителям; школы добра, проекта «все дети должны учиться вместе» и многое другое.
— Хочется, чтобы было больше внимания к процессам реабилитации как медицинской, так и психологической. Нужно, чтобы было психологическое сопровождение больных – это даст огромный толчок к быстрому выздоровлению. Также нужно внести программы для реабилитации самих врачей, поскольку профессия врача – это профессия отдавать всего себя. Необходимо создать центры оказания психологической помощи как пациентам, так и врачам.
Якутские украшения: мифы и традиции
Украшения всегда были неотъемлемой частью женского костюма, якутские женщины — не исключение. Эта традиция дожила до сегодняшних дней — серебряные украшения надевают не только на национальный праздник, но и на светские выходы. О том, как правильно носить якутские украшения побеседовало со старшим научным сотрудником Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН Анатолием Саввиновым, передает ИА YakutiaMedia со ссылкой на ЯСИА.
В древности украшения делали из меди, латуни, бронзы. К золоту якуты относились пренебрежительно, считая, что оно мало чем отличается от бронзы, излюбленным же материалом для ювелирных украшений было серебро – чистый и белый металл. Помимо прикладного значения украшения выполняли еще несколько функций, главными из которых были оберег и декларация социального статуса владелицы.
Согласно описанию, которое сделал на основе материала древних якутских захоронений этнограф Михаил Носов, полный комплект украшений якутской женщины включал около восьми предметов: головные украшения – начельник (бастынга), косоплетку (cyhyoxсимэ5э)
, серьги (ытар5а), нашейные и нагрудные украшения – воротничок-ожерелье (моой симэ5э), ожерелье-гривну (кылдыы), нагрудно-наспинное украшение (илин-кэлин кэбиhэр), наручные украшения – широкие браслеты (б?5?х) и кольца (биhилэх). Также неотъемлемой частью костюма являлся пояс (кур).
Пояса изготавливались из кожи или ткани и декорировались серебряными пластинами с выгравированными узорами, иногда пояса делались полностью из серебра. Носили их и мужчины, и женщины, обычно к таким поясам подвешивали нужные в хозяйстве мелочи: кошельки, ключницы, щипчики, уховертки, игольницы, амулеты. По оценкам специалистов, полный женский убор, выполненный из серебра, мог весить до 25 килограммов!
«В быту украшения носили редко. Как правило, при этом соблюдалась возрастная дифференциация: в основном их носили молодые женщины и невесты. Женщины постарше носили минимум украшений — серьги, кольца, с появлением христианства – нательные кресты. Полный набор украшений надевали редко, в основном по особо торжественным случаям, например, на свадьбу.
Кроме того, в старину украшения надевались поверх шубы, так как они были литыми и очень тяжелыми. Традиция носить их поверх платьев появилась значительно позже, когда стали делать более легкие кованые украшения», — рассказывает Анатолий Саввинов.
Головной убор
Начельник — бастынга – это кожаный или металлический обруч, к которому с двух сторон крепятся длинные цепочки-подвески, обрамляющие лицо. Некоторые бастынга также имеют одну или две поперечные перекладины, которые делают их похожими на шлем.
Сегодня можно встретить разные мнения по поводу того, кому полагалось носить бастынгу – одни считают, что это девичий головной убор, другие придерживается мнения, что носили его в основном женщины замужние. Анатолий Саввинов, который изучил множество материалов захоронений якутов, утверждает, что бастынга – девичий головной убор.
«В старину бастынги делали из кожи или ткани. Существовали разные типы головных ободков — украшенные бисером, вышитые шелковыми нитками, позументом и т.д. Металлический вариант – современное новшество, в старину так не делали. Один из вариантов служил для крепления наспинных украшений — кэлин кэби?эр. Как самостоятельное украшение в археологических материалах бастынга встречается редко, поэтому говорить, что оно было отдельной частью убора, можно с большой натяжкой. В основном его носили девушки – замужним женщинам нельзя было обнажать голову и показывать волосы. Поэтому они всегда носили тонкий чепчик или платок. Бастынгу носили под шапкой – джабака, а металлический круг, который сегодня помещают в центр обруча, крепили к навершию шапки», — говорит он.
Нагрудные украшения
Обязательной частью женского убора был нагрудно-наспинный комплект украшений – илин-кэлин кэбиhэр. Летом его надевали поверх платья-халадай, зимой – поверх шубы.
Убор указывал на социальный статус и материальное положение женщины, чем выше было это положение, тем богаче были украшения. Первый ряд илин кэбиhэрсостоит, как правило, из трех элементов – цепочек. Есть мнение, что они символизируют три части человеческой души.
Вторая часть украшения – кэлин кэбиhэр — носится на спине, она уравновешивала тяжелую переднюю часть, и не давала шее женщины устать. Сегодня, когда украшения стали легче, эта часть убора часто опускается. Как и другие украшения илин-кэлин кэбиhэр был призван защитить свою обладательницу от влияния злых духов – абаасы и привлечь к ней богатство, плодородие и здоровье.
Серьги
Серьги — ытар5а носили с древности. Но сегодня самое большое распространение получили серьги с подвесками. Они состоят из двух частей: верхней части — иэмэх, которую продевают в ухо, и подвески – тугэх, которая крепится к иэмэх. Известны также серьги чоху, они изготавливались в виде изогнутой овальной металлической пластины и носились без подвесок.
Подвески имели разнообразный вид и, как и элементы бастынга и илин-кэлин кэбиhэр, несли информацию о статусе и материальном положении их владелицы. Самые роскошные подвески носили богатые женщины. Представительницы бедных сословий довольствовались более скромными вариантами. Традиционным видом подвесок были елочки, расширяющиеся к низу.
Как говорит Анатолий Саввинов, такие серьги получили распространение в 19 веке, когда началось активное развитие торговли.
«Самые древние серьги — с подвесками из бусин, этот тип считается самым ранним. В 19 веке получили распространение крупные серьги с подвесками. По технике встречаются как литые, так и кованые. Чоху – более поздний вид серег, скорее всего, они заимствованы у других народов.
Сегодня классическим вариантом якутских серег приятно считать серьги с подвесками в виде лиры. Форма эта имеет сразу несколько символических значений – рогатый скот, цветок сарданы, птицу, женскую фигуру. Женщины детородного возраста носили подвески с свободно закрепленным внутри элементом в виде небольшой капельки, некоторые источники утверждают, что он символизировал младенца в утробе матери.
«Да, есть мнение, что серьги обозначали количество детей, женскую фигуру. Но это неправда, современная выдумка. В имеющихся архивных и археологических материалах никаких упоминаний об этом нет. То же самое могу сказать об орнаментах. Но то, что серьги и другие украшения передавали по наследству, – это правда.
В пожилом возрасте их, как правило, не носили, считалось неприличным обильно наряжать себя», — рассказывает ученый, добавляя, что сегодня в якутских музеях очень трудно найти аутентичные национальные украшения. Связано это с тем, что, когда в конце 19 – начале 20 веков в России начался музейный бум, в районы Якутии приезжали многочисленные экспедиции собирателей древностей, которые увозили находки с собой.
«Сейчас их находки хранятся в основном в центральных музеях и за рубежом — там можно увидеть настоящие якутские украшения. В наших музеях хранится очень небольшая часть», — говорит он.
Браслеты и кольца
Руки украшались парными серебряными браслетами и кольцами. Плоские браслеты шириной примерно 5-7 сантиметров декорировались богатой гравировкой и носились поверх платья. Наряду с бастынгой и илин-кэлин кэбиhэр, браслеты являлись частью праздничного убранства, в отличие от сережек и колец, которые носили каждый день.
Традиции и современность
Конечно, сегодня национальные украшения частично утратили свое сакральное значение – выбирая для себя серьги или кольцо, люди руководствуются не смысловой нагрузкой, которую оно несет, а исключительно своим вкусом и предпочтениями.
В дополнение к украшениям традиционных форм ювелиры создают все новые и новые варианты: сегодня в витринах магазинов можно увидеть серебряные серьги и подвески в форме конского чепрака, якутского хомуса, цветка сарданы, чорона, оленей, стерхов. Если даже среди этого разнообразия вы не найдете того, что хотели, можете нарисовать свой эскиз и мастера-ювелиры изготовят украшения в соответствии с вашими пожеланиями.
Наш собеседник скептически отнесся к современным веяниям. По его мнению, подбирая убор, необходимо руководствоваться определенными правилами. В частности, украшения должны быть выполнены в соответствии с традиционными канонами. Не приветствует он и увлечение большим количеством украшений.
«Хорошо, что сегодня культура возрождается, стали носить традиционные серебряные украшения. Но к их выбору нужно относиться очень продуманно. Мне не нравятся металлические бастынга – его в традиции не было. Не самый удачный вариант — кольца во всю длину пальца – откуда они появились, не знаю. Наверное, это веяние времени, но нужно быть осторожным с такими украшениями», — говорит он.
Изменились за это время и традиции ювелирного искусства – для изготовления украшений в национальном стиле ювелиры начали активно использовать золото, серебряные украшения стали менее массивными – в них появилась легкость, ажурность. Не в последнюю очередь это объясняется и экономическими соображениями – на такие изделия требуется меньше металла, а значит, и по цене они доступнее.
Не утрачивают своей популярности и традиционные украшения: мужские и женские серебряные пояса, браслеты, бастынга в магазинах совсем не редкость и пользуются неизменным спросом. Те, кто не могут позволить себе купить полный комплект нагрудных украшений, могут ограничиться только илин кэбиhэр.
