Волшебная рыбка
Еще в эпоху неолита изваяния каменных рыб украшали святилища и жилища древних. Люди поклонялись рыбе, почитали ее богиней, целительницей, спасительницей – ведь рыбка обитает в воде, а вода дает жизнь. Верная спутница жизни земной, рыбка не оставляла наших предков и в мире ином – ее фигурки из драгоценных камней и металлов клали в усыпальницы знатных особ, твердо веря, что она укажет душе путь к спасительному берегу, поможет обрести новую жизнь.
Драгоценные талисманы.
Самым надежным считается «рыбий» талисман в виде золотой, серебряной или мельхиоровой подвески.
Помните: рыбку нельзя носить головой вверх или вниз, иначе это – улов, а не талисман. Крепеж подвески должен быть расположен на спинке у рыбки – чтобы она смотрела вправо или влево.
Золотая рыбка поможет своему владельцу реализоваться – как духовно, так и профессионально. Для этого она должна смотреть вправо – тогда ваши планы не разойдутся с жизнью, а загаданное желание сбудется очень скоро.
Золотая рыбка – верная спутница человека, стремящегося занять лидирующее положение в отдельно взятом коллективе и в обществе вообще. Талисман помогает контролировать эмоции и слова, помогает принимать мудрые решения.
Золотая рыбка, смотрящая в левую сторону, позаботиться о кошельке своего хозяина – золотой дождь над вами не прольется, но и на бобах не останетесь. Талисман излечивает от равнодушия к жизни.
Серебряная рыбка пригодится тем, кто решил основательно взяться за себя: поправить здоровье, скинуть лишний вес, изменить ритм жизни, пересмотреть жизненную позицию.
Серебряная рыбка дарит надежду на второе рождение . Провести сеанс духовного самоочищения – избавиться от чувства вины, агрессивности, прочих негативных эмоций – владельцу серебряного талисмана не составит особого труда. Серебряную рыбку следует носить исключительно головой влево.
Мельхиоровая рыбка помогает в обучении и духовных поисках. Будьте прилежны и верьте своему талисману: если вам трудно нырнуть в научные глубины, то рыбке – ничего не стоит. С ее помощью вы будете ориентироваться в новой информации как рыба в воде.
Одна – хорошо, а три – еще лучше!
Если вы решили объединить в своем талисмане серебряную, золотую и мельхиоровую рыбку – честь и хвала вашей прозорливости. Такой талисман поможет вам перенести любой жизненный шторм. Если вам кажется, что в вашей жизни наступила черная полоса – чернее некуда! – потрудитесь найти талисман, состоящий из трех рыбок.
Хранители очага
Надоели ссоры между близкими? Тогда украсьте свое жилище фигурами рыб – можно каменными (по примеру древних), можно керамическими. Пара рыб – это уже семейный талисман, но они не должны смотреть в разные стороны. Свою благотворную роль сыграет и аквариум с рыбками – его обитатели принесут в дом покой и уют.
Если вас беспокоят капризы ребенка, оклейте детскую обоями с «рыбьим» рисунком.
Тем, у кого проблемы в интимной сфере, советуем поставить на прикроватную тумбочку вазу с изображением рыбок.
Рыба на любой вкус
Кит – символ возрождения, способный также направлять на верный путь.
Карп – помогает понять и принять даже самую страшную правду, развивает выдержку, мужество и выносливость.
Щука – развивает агрессивность, необходимую для защиты собственных интересов.
Форель – способствует постижению тайных знаний.
Дельфин – наделяет умением понимать людей, их чувства и мысли, развивает творческие способности, помогает встретить настоящую любовь. Пара дельфинов – сильный любовный талисман, укрепляющий брак. Подчеркиваю: дельфины должны смотреть в одну сторону.
Акула – показана излишне мягкотелым людям для выработки жесткости и твердости характера.
Сом – талисман людей, обладающих богатым жизненным опытом. Помогает преодолевать зазнайство и излишнюю самоуверенность.
По материалам журнала «Оракул» (Лучшее и неопубликованное)
§
Дети! В школу собирайтесь,
— Петушок пропел давно!
Попроворней одевайтесь,-
Смотрит солнышко в окно!
Человек, и зверь, и пташка —
Все берутся за дела;
С ношей тащится букашка,
За медком летит пчела.
Ясно поле, весел луг,
Лес проснулся и шумит,
Дятел носом тук да тук!
Звонко иволга кричит.
Рыбаки уж тянут сети,
На лугу коса звенит…
Помолясь, за книгу, дети!
Бог лениться не велит!
***
Я услышала это стихотворение от моей прабабушки Лидии Федоровны Курындиной.
Помню эти строки с тех самых пор, как помню себя.
Автор стихотворения – Лев Николаевич Модзалевский (14 февраля 1837 – 12 мая 1896) – выдающийся педагог, просветитель, член-учредитель Союза ревнителей чистоты русского слова.
Журнал «Новое Время»(1896, № 7258) так откликнулся на известие о смерти Л.Н.Модзалевского:
«Директор училища глухонемых Лев Николаевич Модзалевский скончался в ночь на 12-е мая от паралича мозга. (…) В лице его педагогический мир понес большую утрату. Покойный был организатором нескольких учреждений, имевших целью распространение идеи правильного воспитания. По его инициативе возник, между прочим, отдел Коменского при Педагогическом музее и было предпринято издание сочинений этого великого славянского педагога. Его «Очерки истории воспитания и обучения», выдержавшие с 1866 г. три издания, послужили для многих учителей и учительниц существенным подспорьем для выработки правильных приемов преподавания. Его умелому руководству, когда он был инспектором педагогических курсов при второй военной гимназии (при Г. Г. Даниловиче) обязаны многие своим педагогическим образованием. В последнее время Л. Н. вооружился против переполнения русской речи излишними иностранными словами. Он с целью исправления русской речи прочел доклад в Педагогическом обществе и вызвал сочувствие. Недавно образовался «Союз ревнителей русского слова», душой которого был Лев Николаевич. Особенного внимания заслуживает также любовь покойного к молодежи. Он умел понимать молодых людей и привлекать их к труду, направленному к общественной пользе. Состоя преподавателем многих учебных заведений, Л. Н. пользовался общим уважением и симпатиями своих многочисленных учениц и учеников. Всегда общительный, доброжелательный, внимательный и снисходительный, покойный не имел врагов.
Л. Н. Модзалевский родился 14 февраля 1837 г. По окончании курса в третьей гимназии, он поступил в С.-Петербургский университет, из которого был выпущен с дипломом кандидата историко-филологических наук. Затем Л. Н. пополнил свое образование в Гейдельбергском и Йенском университетах, где в продолжение двух лет слушал лекции, и, возвратившись из-за границы, посвятил свои силы всецело педагогическому делу. В это время покойный составил и издал интересную брошюру «О студентах в Германии». Педагогическая деятельность Модзалевского началась в третьей классической гимназии. Затем он был приглашен покойным К. Д. Ушинским редактировать «Журнал министерства народного просвещения», Л. Н. явился одним из деятельных сотрудников этого журнала. Идеи Ушинского нашли в покойном одного из горячих поборников. Кроме того, Л. Н. в это время преподавал историю в училище правоведения и был инспектором приюта принца П. Г. Ольденбургского.
Приглашенный в качестве преподавателя русского языка к Августейшим детям великого князя Михаила Николаевича: к их императорским высочествам Михаилу Михайловичу, Анастасии Михайловне (ныне великая герцогиня Мекленбург-Шверингская) и Георгию Михайловичу, Л. Н. поселился на Кавказе, где в продолжение 70-х годов, до 1883 г. занимал должность инспектора и директора женской гимназии в Тифлисе, окружного инспектора кавказского учебного и председателя кавказского цензурного комитета. Возвратившись в Петербург, Модзалевский был инспектором Мариинского института, а прошлым летом занял должность директора училища глухонемых».
По материалам сайтов — http://www.rulex.ru/01130696.htm
http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/84784/Модзалевский
§
Передо мной счет трактира Тестова в тридцать шесть рублей с погашенной маркой и распиской в получении денег и подписями: «В. Далматов и О. Григорович». Число — 25 мая. Год не поставлен, но, кажется, 1897 — й или 1898 — й. Проездом из Петербурга зашли ко мне мой старый товарищ по сцене В. П. Далматов и его друг О. П. Григорович, известный инженер, москвич. Мы пошли к Тестову пообедать по — московски. В левой зале нас встречает патриарх половых, справивший сорокалетний юбилей, Кузьма Павлович.
— Пожалуйте, Владимир Алексеевич, за пастуховский стол! Николай Иванович вчера уехал на Волгу рыбу ловить.
Садимся за средний стол, десяток лет занимаемый редактором «Московского листка» Пастуховым. В белоснежной рубахе, с бородой и головой чуть не белее рубахи, замер пред нами в выжидательной позе Кузьма, успевший что — то шепнуть двум подручным мальчуганам — половым.
— Ну — с, Кузьма Павлович, мы угощаем знаменитого артиста! Сооруди сперва водочки… К закуске чтобы банки да подносы, а не кот наплакал.
— Слушаю — с.
— А теперь сказывай, чем угостишь.
— Балычок получен с Дона… Янтаристый… С Кучугура. Так степным ветерком и пахнет…
— Ладно. Потом белорыбка с огурчиком…
— Манность небесная, а не белорыбка. Иван Яковлевич сами на даче провешивали. Икорка белужья парная… Паюсная ачуевская — калачики чуевские. Поросеночек с хреном…
— Я бы жареного с кашей, — сказал В. П. Далматов.
Так холодного не надо — с? — и мигнул половому.
— Так, а чем покормишь?
— Конечно, тестовскую селянку, — заявил О. П. Григорович.
— Селяночку — с осетриной, со стерлядкой… живенькая, как золото желтая, нагулянная стерлядка, мочаловская.
— Расстегайчики закрась налимьими печенками…
— А потом я рекомендовал бы натуральные котлетки а ля Жардиньер. Телятина, как снег, белая. От Александра Григорьевича Щербатова получаем — с, что — то особенное…
— А мне поросенка с кашей в полной неприкосновенности, по — расплюевски, — улыбается В. П. Далматов.
— Всем поросенка… Да гляди, Кузьма, чтобы розовенького, корочку водкой вели смочить, чтобы хрумтела.
— А вот между мясным хорошо бы лососинку Грилье, — предлагает В. П. Далматов.
— Лососинка есть живенькая. Петербургская… Зеленцы пощерботить прикажете? Спаржа, как масло…
— Ладно, Кузьма, остальное все на твой вкус… Ведь не забудешь?
— Помилуйте, сколько лет служу!
И оглянулся назад. В тот же миг два половых тащат огромные подносы. Кузьма взглянул на них и исчез на кухню. Моментально на столе выстроились холодная смирновка во льду, английская горькая, шустовская рябиновка и портвейн Леве No 50 рядом с бутылкой пикона. Еще двое пронесли два окорока провесной, нарезанной прозрачно розовыми, бумажной толщины, ломтиками. Еще поднос, на нем тыква с огурцами, жареные мозги дымились на черном хлебе и два серебряных жбана с серой зернистой и блестяще — черной ачуевской паюсной икрой. Неслышно вырос Кузьма с блюдом семги, украшенной угольниками лимона.
— Кузьма, а ведь ты забыл меня.
— Никак нет — с… Извольте посмотреть.
На третьем подносе стояла в салфетке бутылка эля и три стопочки.
— Нешто можно забыть, помилуйте — с!
Начали попервоначалу «под селедочку».
— Для рифмы, как говаривал И. Ф. Горбунов: водка — селедка.
Потом под икру ачуевскую, потом под зернистую с крошечным расстегаем из налимьих печенок, по рюмке сперва белой холодной смирновки со льдом, а потом ее же, подкрашенной пикончиком, выпили английской под мозги и зубровки под салат оливье…
После каждой рюмки тарелочки из-под закуски сменялись новыми… Кузьма резал дымящийся окорок, подручные черпали серебряными ложками зернистую икру и раскладывали по тарелочкам. Розовая семга сменялась янтарным балыком… Выпили по стопке эля «для осадки». Постепенно закуски исчезали, и на месте их засверкали дорогого фарфора тарелки и серебро ложек и вилок, а на соседнем столе курилась селянка и розовели круглые расстегаи.
— Селяночки — с!..
И Кузьма перебросил на левое плечо салфетку, взял вилку и ножик, подвинул к себе расстегай, взмахнул пухлыми белыми руками, как голубь крыльями, моментально и беззвучно обратил рядом быстрых взмахов расстегай в десятки узких ломтиков, разбегавшихся от цельного куска серой налимьей печенки на середине к толстым зарумяненным краям пирога.
— Розан китайский, а не пирог! — восторгался В. П. Далматов.
— Помилуйте — с, сорок лет режу, — как бы оправдывался Кузьма, принимаясь за следующий расстегай. — Сами Влас Михайлович Дорошевич хвалили меня за кройку розанчиком.
— А давно он был?
— Завтракали. Только перед вами ушли.
— Поросеночка с хреном, конечно, ели?
— Шесть окорочков под водочку изволили скушать. Очень любят с хренком и со сметанкой.
Компания продолжала есть, а оркестрион в соседнем большом зале выводил:
«Вот как жили при Аскольде
Наши деды и отцы…»
chinz журналу и человеку
В.А.Гиляровский «Москва и Москвичи»
§
§
Я всей душой к жене привязан;
Я в люди вышел… Да чего!
Я дружбой графа ей обязан,
Легко ли! Графа самого!
Делами царства управляя,
Он к нам заходит, как к родным.
Какое счастье! Честь какая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким —
С его сиятельством самим!
Прошедшей, например, зимою
Назначен у министра бал;
Граф приезжает за женою, —
Как муж, и я туда попал.
Там, руку мне при всех сжимая.
Назвал приятелем своим!..
Какое счастье! Честь какая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким —
С его сиятельством самим!
Жена случайно захворает —
Ведь он, голубчик, сам не свой:
Со мною в преферанс играет,
А ночью ходит за больной.
Приехал, весь в звездах сияя,
Поздравить с ангелом моим…
Какое счастье! Честь какая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким —
С его сиятельством самим!
А что за тонкость обращенья!
Приедет вечером, сидит…
— Что вы все дома… без движенья?
Вам нужен воздух… — говорит.
— Погода, граф, весьма дурная…
— Да мы карету вам дадим! —
Предупредительность какая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким —
С его сиятельством самим!
Зазвал к себе в свой дом боярский:
Шампанское лилось рекой…
Жена уснула в спальне дамской…
Я в лучшей комнате мужской.
На мягком ложе засыпая,
Под одеялом парчевым,
Я думал, нежась: честь какая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким —
С его сиятельством самим!
Крестить назвался непременно,
Когда господь мне сына дал, —
И улыбался умиленно,
Когда младенца восприял.
Теперь умру я, уповая,
Что крестник взыскан будет им…
А счастье-то, а честь какая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким –
С его сиятельством самим!
А как он мил, когда он в духе!
Ведь я за рюмкою вина
Хватил однажды: — Ходят слухи…
Что будто, граф… моя жена…
Граф, — говорю, — приобретая…
Трудясь… я должен быть слепым…
Да ослепит и честь такая!
Ведь я червяк в сравненье с ним!
В сравненье с ним,
С лицом таким —
С его сиятельством самим!
1856
Перевод В. Курочкина
Примечание: «Знатный приятель» – в оригинале дословно: «Сенатор».
§
У меня аллергия на котов. И на кошек. Хотя в нашей семье неоднократно жили кошки. Одна досталась нам в наследство вместе с домиком, приобретенным в 1984 году за 300 рублей в городе Воркуте, точнее сказать, на поселке Воргашор. Это 67 параллель, если кто не в курсе. Крайний север. Домик был без удобств, без воды и канализации, но с печью, которую полагалось топить углем. Один только адрес домика чего стоил: «Железнодорожный отвод дом №3» — домик находился аккурат между жд путями и шестиметровым забором, обязанным останавливать снег. Забор с обилием снега не справлялся: по утрам к путям, задорно хохоча, приходили румяные тетки и лопатами очищали рельсы. Да и наш домик засыпало по самую крышу. Это уточняю к тому, что городские власти улучшать жилищные условия не собирались, ссылаясь на то, что домик стоит на земле, принадлежащей МПС, которое выделять жилье резонно отказалось, ибо никто из нашей семьи у них не работал.
Из всех благ цивилизации в домике имелось электричество и кошка Маша. Кошка была приходящая, классическая. Или классически приходящая. Она возникала в запертом изнутри доме неведомо как, сидела немым изваянием у жаркой печи, исправно ловила мышей, и так же непостижимо исчезала на неопределенный срок в Полярной ночи. Не часто среди людей встретишь такой ум, каким была наделена та кошка. И о ней я обязательно однажды напишу отдельно.
Какое длинное вступление получилось!
Так вот! Кошек я люблю и уважаю, но после жизни на Ленинском проспекте 28, в обществе двух котов и одной кошки, у меня развилась аллергия на этих милых животных.
И теперь я не могу их не только гладить, но и пребывать с ними более часа в одном помещении.
А у бабушки Даниэля проживает очаровательный рыжий котик.
И вот Даниэль отправился в прошлую субботу котика и бабушку проведать, и звонит мне от бабушки:
-Мама, приходи скорее к бабе Гале! Я придумал!
Ты дашь коту кашки, он поест и перестанет кидаться в тебя пылью со своей шерсти,
и ты не будешь больше чихать!
§
§
Хоть тяжело подчас в ней бремя,
Телега на ходу легка;
Ямщик лихой, седое время,
Везет, не слезет с облучка.
С утра садимся мы в телегу;
Мы рады голову сломать
И, презирая лень и негу,
Кричим: пошел! . . . .
Но в полдень нет уж той отваги;
Порастрясло нас; нам страшней
И косогоры и овраги;
Кричим: полегче, дуралей!
Катит по-прежнему телега;
Под вечер мы привыкли к ней
И, дремля, едем до ночлега —
А время гонит лошадей.
§
Середина сентября 2021. Золотая осень. Прекрасный погожий денек.
После приятной прогулки по городку мы с сыном неспешно приближаемся к пруду.
Наш пруд закован в «гранит и чугун», Вы могли это видеть на фотографии здесь —
http://serebryakovaa.livejournal.com/159443.html
.
Вот представьте: справа пруд с решетками, а слева — газон с деревьями. На газоне растут огромные старые деревья: ива, ольха, тополь, береза. И ближе всего к нам – тоненький юный клен.
По набережной неспешно прохаживаются люди, кормят уток, улыбаются. Идиллия.
Итак, мы выходим на набережную, делаем буквально пару шагов, и тут…
Резкий хруст слева, с газона, и сразу за ним крик:
-Я ща, мам!
И эхом справа пронзительный вопль:
-Да-ня!!!
Мы с сыном застыли в недоумении от этого окрика «Да-ня!», головами крутим, и видим:
Слева мальчик лет 12-ти, тот самый Даня, переломил стволик клена и нещадно дергает, пытается окончательно оторвать кору.
А справа замерла женщина с коляской. В коляске сидит малыш с погремушкой в руке.
-Ма! Ща будет Вам палка! – орет Даня, и тянет то, что еще миг назад было кленом.
-ЧТО же ты НАДЕЛАЛ! – на весь пруд в отчаянье кричит ему мать.
Мальчик тут же выпускает из рук ствол деревца, отряхивает руки и шагает в сторону матери:
-Ну, и доставайте тогда сами свой паровозик!
-Да-ня! Какой паровозик! Нужна была палка! ПАЛКА! Ты зачем деревце сломал?! – на лице женщины выступают багровые пятна.
Мальчишка сплюнул на землю и дернул плечом, словно скинул наземь последние слова матери.
Клен был молоденький, чуть выше своего палача, он так красиво встречал осень яркими листочками на трех хрупких ветках. И вот он лежит в траве, сломанный под корень.
Даниэль был потрясен и безутешен:
-Мама, а зачем мальчик дерево сломал?
НУ, ЧТО ТУТ ОТВЕТИТЬ?
-МАМА! Намажем его клеем… — с надеждой говорит сын и дергает меня за руку.
-Клей не поможет… — качаю головой я.
-Особенным, — говорит с такой убежденностью, что нет сил его перебить, — целебным клеем намажем, пластырем обмотаем, и оно поправится! Да?!
-Нет, уже не поправится, к сожалению. Мальчик его не просто сломал, он его убил. Видишь, он ствол переломил у самого корня. Теперь уже ничего не сделаешь. Не поправишь…
-Его что тоже «Даня» зовут? – с запоздалым ужасом спрашивает сын, — Как меня?!
Так и шагаем по набережной, раздавленные этой нелепым убийством.
Извините, другого слова я не могу подобрать до сих пор.
На минуту мы опоздали, всего на одну минуту…
§
§
Однажды бог, восстав от сна,
Курил сигару у окна
И, чтоб заняться чем от скуки.
Трубу взял в творческие руки;
Глядит и видит: вдалеке
Земля вертится в уголке.
«Чтоб для нее я двинул ногу,
Черт побери меня, ей-богу!
О человеки всех цветов! —
Сказал, зевая, Саваоф, —
Мне самому смотреть забавно,
Как вами управляют славно.
Но бесит лишь меня одно:
Я дал вам девок и вино,
А вы, безмозглые пигмеи,
Колотите друг друга в шеи
И славите потом меня
Под гром картечного огня.
Я не люблю войны тревогу,
Черт побери меня, ей-богу!
Меж вами карлики-цари
Себе воздвигли алтари,
И думают они, буффоны,
Что я надел на них короны
И право дал душить людей.
Я в том не виноват, ей-ей!
Но я уйму их понемногу,
Черт побери меня, ей-богу!
Попы мне честь воздать хотят,
Мне ладан под носом кадят,
Страшат вас светопреставленьем
И ада грозного мученьем.
Не слушайте вы их вранья:
Отец всем добрым детям я;
По смерти муки не страшитесь,
Любите, пейте, веселитесь…
Но с вами я заговорюсь…
Прощайте! Гладкого боюсь!
Коль в рай ему я дам дорогу,
Черт побери меня, ей-богу!»
Перевод А. Дельвига
Примечание: данный перевод был впервые опубликован в сборнике «Русская потаенная литература XIX столетия» (Лондон, 1861).
§
§
Когда шофёр откинет верх,
Я вдруг предстану вашим взорам
В автомобиле «дюзенберг»
С новейшим гоночным мотором.
Вас не обманывает взор:
В открытом белом лимузине —
Ваш давний нищий ухажёр,
Тот неудачник и разиня.
В недальновидности себя
Теперь корите, чуть не плача;
Стеклом и никелем слепя,
Промчалась мимо вас удача
В тот лучезарный райский сад,
В те ослепительные сферы,
Где разложенья сладкий яд
Надменно пьют миллионеры.
Шофер-мулат, мой верный Майк,
Придурковат, но симпатичен;
Мы оба курим «Lucky Strike»,
Поскольку я демократичен.
Я вновь задам ему вопрос:
«Ты знал ли чувство, дурачина?»
И скажет он: «Все бабы, босс,
Не стоят доброй стопки джина».
§
§
(почти сценарий)
Эпизод два. Здесь нет ошибки. Именно так: Эпизод два.
Осень. Детская поликлиника. Разговор с участковым педиатром.
-Здравствуйте, вот мы явились, как и обещали. Выпишите нам, пожалуйста, направление к кардиологу! — обращаюсь я к врачу.
-На предмет чего? – интересуется участковый.
-Вот ЭКГ, нам велели обязательно явиться… — протягиваю кардиограмму.
-Нормальная ЭКГ… И что Вы хотите?
-Хочу разобраться… Замедление проведения по правой ножке пучка Гиса.
-Мамаша, все у Вас в норме. Понимаете? В норме!
(затемнение)
Эпизод один.
Последние дни лета. Тот же самый кабинет 2 месяца назад. В кресле участкового педиатра другая женщина, убеленная сединами. Это замещающий врач. Она долго изучает результаты нашей медкомиссии, пройденной к садику. И вдруг, глядя в ЭКГ, спрашивает:
-Вы у кардиолога были?
-Да, конечно, — заверяю я. Мы действительно там были несколько раз.
-У вас нет отметки об этом. Я не могу подписать карту в садик. ЭКГ очень скверная…
-?! – изумляюсь я.
-У вашего ребенка ТАКАЯ ЭКГ, что я даже не знаю… — качает седой головой.
-Мне врач сказал, что все в норме…
-Но он это не написал и печать не поставил, а сейчас вся кардиология в отпуске. И нет тут никакой нормы!
-Как??? –я просто в шоке.
-Вы читать умеете? «Замедление проведения по правой ножке пучка Гиса» — у Вас уже в ногу ребенку болезнь ушла, а вы о нормах рассуждаете! – начинает слушать тоны сердца у сына.
А я, замерев на кончике стула, пытаюсь переварить эту информацию.
-Вы работаете? – вдруг спрашивает меня врач, продолжая прослушивать грудь сына.
Я киваю.
-Работа хорошая? – грустно спрашивает меня она.
-Вы намекаете, что мне придется работу бросить? – спрашиваю я.
-Нет-нет! Я пыталась Вас отвлечь! – машет рукой врач.
Да, уж, отвлекла!
-А давайте, мамаша, — предлагает мне врач, — Вы свозите ребенка куда-нибудь платно к кардиологу!
-Куда? – уточняю я.
-Ну, в нашем городке платного кардиолога нет… Может, в Одинцово или в Москву…
-Пишите направление, адрес давайте, и мы съездим… Только, КАК, если мне завтра заключение для садика нужно?
-Нет, направление я вам дать не могу.
-Хотя бы адрес клиники можете подсказать?
-Вы сами поищите…
(пропускаю 30 минут препирательств).
-Я ничего плохого в сердце не слышу. Дайте мне слово, что явитесь сами к кардиологу, когда она выйдет из отпуска! – предлагает мне врач.
-Я клянусь Вам – я приведу ребенка к кардиологу.
-Ну, ладно, я напишу вам справку, но вот подпишет ли ее заведующая поликлиникой…
(затемнение)
Эпизод два.
….
(см. выше)
Мать ребенка и участковый педиатр долго смотрят в ЭКГ, а потом друг на друга.
-Че Вы хотите? – наконец спрашивает врач, — «Замедление проведения по правой ножке пучка Гиса» – это нормально. Ничего страшного. Довольно часто бывает.
………….
Действительно, че мы все хотим?
-В идеале нам бы хотелось, чтобы люди в белом договорились между собой.
Че нам всем надо?
-Надо нам всем помнить, что «спасение утопающих – дело рук самих утопающих» (с).
Верить только своим инстинктам.
Если Вам показалось, что с дитем что-то не так, идите в больницу и требуйте, настаивайте, ищите специалиста.
Обязательно учите матчасть, делитесь опытом, помогайте и направляйте других родителей.
И да поможет Вам Бог.
P.S.: И еще о «ножках». Речь шла не о ногах, а о сердце.
§
Большинство специалистов сходится во мнении, что «Замедление проведения по правой ножке пучка Гиса» – это нормально.
Эти самые правая и левая «ножки» — это, грубо говоря, линии такие на графике, их еще «ветви» называют иногда. Помните, как в школе «ветви» параболы.
Это знаю я, перечитав кучу источников. Это теперь знаете и Вы.
Странно, что это не знала тетя врач.
И ежели Вам кто скажет, что «Замедление проведения по правой ножке пучка Гиса» — это значит, болезнь сердца дала уже осложнение на правую ногу, не верьте!
И вообще, не паникуйте. Учите матчасть, как и было сказано.
Круто кардиолог подставила педиатра! Не могла написать «ветви» в место «ножки». У ребенка ведь нет ветвей! Или есть?
Или это была не подстава? А попытка не подписать нам справку и лишить таким образом места в садике. Вы бы знали, как тут у нас плохо с местами в садик.
И ЕЩЕ ОДНО: врач не может посылать пациента куда-то платно. Без направления. В пространство. Поди туда, не знаю куда.
§
Грубо вырезаю из контекста. Прочтите целиком здесь
http://www.vavilon.ru/texts/prim/rein2-5.html
(Особенно все те, кто ценят загадки и творчество Булгакова)
«…И вот в Преображенском отпеванье.
И я в морозный лоб его целую
на Сестрорецком кладбище. Поминки.
Пришлося побывать мне на поминках,
но эти не забуду никогда.
Здесь было не по-русски тихо,
по-лютерански трезво и толково,
хотя в достатке крепкие напитки
собрались на столе.
Среди закусок
лежал лиловый плюшевый альбом —
любил покойник, видимо, сниматься.
На твердых паспарту мерцали снимки,
картинки Петербурга и Варшавы,
квадратики советских документов…
Здесь был Григорьев в бальной фрачной паре,
здесь был Григорьев в полевой шинели,
здесь был Григорьев в кимоно с павлином,
здесь был Григорьев в цирковом трико…
Вот понемногу стали расходиться,
и я один, должно быть, захмелел,
поцеловал вдове тогда я руку,
ушел к себе и попросил жену
покрепче приготовить мне чайку.
Я вспомнил вдруг, что накануне этих
событий забежал ко мне приятель,
принес журнал с сенсацией московской,
я в кресло сел, и отхлебнул заварки,
и развернул ту дьявольскую книгу,
и напролет всю ночь ее читал…
Жена спала, и я завесил лампу,
жена во сне тревожно бормотала
какие-то обрывки и обмолвки,
и что-то по-английски, ведь она
язык учила где-то под гипнозом…
И вот под утро он вошел ко мне,
покойный Александр Кузьмич Григорьев,
но выглядел иначе, чем всегда.
На нем был бальный фрак,
цветок в петлице,
скрипел он лаковыми башмаками,
несло каким-то соусом загробным
и острыми бордельными духами.
И он спросил: «Ты понял?» Повторил:
«Теперь ты понял?» — «Да, теперь, конечно,
теперь уж было бы, наверно, глупо
вас не понять. Но что же будет дальше?
И вы не знаете?» — «Конечно, знаю,
подумаешь, бином Ньютона тоже!» —
«Так подскажите малость, что-нибудь!» —
«Нельзя подарков делать, понимаешь?
Подарки — этикетки от нарзана.
Ты сам подумай, только не страшись».
Жена проснулась и заснула снова,
прошел по подоконнику дворовый,
немного мной прикармливаемый кот,
он лапой постучал в стекло,
но так и не дождался подаянья,
и умный зверь немедленно ушел.
Тогда я понял: все произошло,
все было и уже сварилась каша,
осталось расхлебать все, что я сунул
в измятый кособокий котелок.
В январский этот час я знал уже,
что делал мой сосед и кто такие
оплывший Соломон в мягчайшей шляпе,
кто женщина в каракулевой шубе
и человек в начищенных ботинках,
зачем так сладко спит моя жена,
куда ушел мой кот по черным крышам,
что делал в Порт-Артуре, Смольном,
на Каменноостровском мой брильянтщик,
зачем короновали Николая,
кто потопил «Русалку», что задумал
в пустынном бесконечном коридоре
отчисленный из партии товарищ,
хранящий браунинг в чужом портфеле…
И я услышал, как закрылась дверь.
«Григорьев! — закричал я. —
Как мне быть?» — «Никак, все так же,
все уже случилось. Расхлебывай!»
И первый луч рассвета
зажегся над загаженной Фонтанкой.
«Чего ж ты хочешь, отвечай, Григорьев?!» —
«Хочу добра! — вдруг прокричал Григорьев. —
Но не того,
что вы вообразили, —
совсем иного.
Это наше дело….»
§
natabelu
журналу и человеку
Люби лишь то, что редкостно и мнимо,
что крадется окраинами сна,
что злит глупцов, что смердами казнимо;
как родине, будь вымыслу верна.
Наш час настал. Собаки и калеки
одни не спят. Ночь летняя легка.
Автомобиль проехавший навеки
последнего увез ростовщика.
Близ фонаря, с оттенком маскарада,
лист жилками зелеными сквозит.
У тех ворот — кривая тень Багдада,
а та звезда над Пулковом висит.
Как звать тебя? Ты полу-Мнемозина,
полумерцанье в имени твоем,
и странно мне по сумраку Берлина
с полувиденьем странствовать вдвоем.
Но вот скамья под липой освещенной…
Ты оживаешь в судорогах слез:
я вижу взор, сей жизнью изумленный,
и бледное сияние волос.
Есть у меня сравненье на примете
для губ твоих, когда целуешь ты:
нагорный снег, мерцающий в Тибете,
горячий ключ и в инее цветы.
Ночные наши бедные владенья,
забор, фонарь, асфальтовую гладь
поставим на туза воображенья,
чтоб целый мир у ночи отыграть.
Не облака, а горные отроги;
костер в лесу, не лампа у окна.
О, поклянись, что до конца дороги
ты будешь только вымыслу верна…
Под липовым цветением мигает
фонарь. Темно, душисто, тихо. Тень
прохожего по тумбе пробегает,
как соболь пробегает через пень.
За пустырем, как персик, небо тает:
вода в огнях, Венеция сквозит, —
а улица кончается в Китае,
а та звезда над Волгою висит.
О, поклянись, что веришь в небылицу,
что будешь только вымыслу верна,
что не запрешь души своей в темницу,
не скажешь, руку протянув: стена.
§
Есть у меня такая присказка: «Спокойно, Дубровский, я – Маша!».
Не мое, врать не буду, много лет назад почерпнула я это выражение из репертуара одной моей знакомой барышни.
Даниэль восседает за столом в кухне и хватает все подряд на столе, да еще распоряжения мне отдает, дескать, положи мне то, да добавь еще это…
-Спокойно, Дубровский! – строго останавливаю его я, — Я – Маша!
На что он отзывается тут же, эхом:
-Спокойно, Дубровская! Я – Миша!
§
Не знаю, как в плане святости, но в остроумии нашему народу не откажешь.
Одно только умение переделывать песни чего стоит! В раннем детстве я была потрясена, услышав вот такую версию песни Владимира Шаинского «Золотая рыбка»:
«Насажу я на крючок рубль 38.
Очень хочется поймать «Золотую осень!».
В 18 лет подивилась тому, как исполняют сограждане песню «Обручальное кольцо»
Оригинальный текст М.Рябинина:
«Обручальное кольцо – не простое украшенье,
Двух сердец одно решенье – обручальное кольцо».
Народная версия:
«Обручальное кольцо – не простое украшенье,
Глупой бабе утешенье – обручальное кольцо».
Или вот еще лирическое народное уточнение к песенке Ирины Аллегровой:
«Суженный мой, ряженый, бабник напомаженный»…
Но на первом месте «На поле танки грохотали»:
«В углу заплачет мать старушка,
Смахнет слезу старик-отец,
И дорогая не узнает, какой танкиста был конец…» — в том смысле, что любимая девушка никогда не узнает, какой страшной смертью погиб ее парень – заживо сгорел в танке.
Но вся страна УПОРНО исполняет на всех свадьбах, похоронах и днях Победы:
«И дорогая не узнает, какой у парня был конец» — намекая, видимо, на целомудрие девушки, не дождавшейся парня с войны.
Отдельной строкой нужно упомянуть хит Аллы Пугачевой «Лето»:
«Я так хочу, чтобы лето не кончалось! Что б оно за мною мчалось!…» — так звучит оригинал.
«Я ТАК ХОЧУ! Я все лето не кончала!» — исполняет народ (обычно подвыпившие дяди лет за 30-ть).
Как слова к гимну написать, так нас нет, а вот подобрать слова к иностранной песенке сколько угодно:
«Феличита, джинсы налево, джинсы – направо,
Это мечта – голая баба под одеялом!
Это мечта, феличита,
Для мужика!…»
Итальянцев «переписывали» много и смачно, и пели с огромным наслаждением все, начиная от «танцующих утят» до той же «феличиты».
Но самый лучший текст мы, русские, сочинили для песенки без слов с загадочным названием «Воздушная кукуруза». (Вот я фантазировала в детстве, что же это за чудо из чудес. Мне эта кукуруза представлялась атрибутом Фей и Чародеев, которые живут в Воздушных замках… А оказалось пенопласт жареный…)
А песня хороша:
«Мама шила мне штаны
Из березовой коры
Чтобы попа не потела
Не кусали комары!»
А «Товарищ, Почка!»? Как? Вы не поете про почку?
1. Я пиво пил и писал регулярно,
А без тебя не сделал и глоточка,
Работай же надежно и исправно,
Товарищ почка, товарищ почка.
2. Я знаю точно рано или поздно,
Я алкоголем буду изувечен,
Но ты ведь не изменишься циррозом,
Товарищ печень, товарищ печень.
3. Я часто протирал штаны, не скрою,
И спортом я, увы, не занимаюсь,
Но ты ведь поддашься геморрою
Товарищ анус, товарищ анус.
4. Я не пускал еще слюней в маразме,
А бабы, никуда от них не деться,
Но ты не подведешь меня в оргазме
Товарищ сердце, товарищ сердце.
5. Служи всегда, служи на радость бабам,
И прямо стой, на сторону не кренясь,
Не быть тебе морщинистым и слабым
Товарищ пенис, товарищ пенис.
Споемте, друзья!
А вчера ты мне принес
Не букет из алых роз
А коробку деревянную!
Я по жадности своей
Съела все, что было в ней
От тебя закрывшись в ванную…
Шахматы, шахматы, надо же предупрежда-ать!
Шахматы, шахматы -что-то-там-про мать!))))))
Еще одна перепетая песня итальянцев
§
Ах, тетя, совета прошу я!
Пропала, попала я в плен.
Обидеть родню не хочу я,
Но всех мне милее Тэм Глен.
С таким молодцом мне не надо
Бояться судьбы перемен.
Я буду и бедности рада, —
Лишь был бы со мною Тэм Глен.
Наш лорд мне кивает: «Плутовка!..»
Ну что тебе, старый ты хрен?
Небось ты не спляшешь так ловко,
Как пляшет под скрипки Тэм Глен»
Мне мать говорила сердито:
— Мужских опасайся измен.
Повесе скорей откажи ты! —
Но разве изменит Тэм Глен?
Сулит за отказ мне сто марок
Отец, да не знает он цен!
Сто марок — богатый подарок,
Но много дороже Тэм Глен!
Я в день Валентина гадала.
О, как же мой жребий блажен!
Три раза я жребий кидала,
И вышло три раза: Тэм Глен.
Под праздник осенний я тоже
Гадала. И вижу: вдоль стен
Идет — до чего же похожий! —
В штанах своих серых Тэм Глен.
Кто ж, тетя, возьмет меня замуж?
Ты мне погадай, а взамен
Я черную курицу дам уж, —
Но только скажи, что Тэм Глен!
§
В свои двадцать лет Жора Кочетков был убежден, что «роковыми» считаются женщины, достигающие кульминации любовного соития в позиции «партер».
В свои двадцать пять я пребывала в уверенности, что рокового во мне негусто.
Так герой фильма «Кабаре» урезонил Салли Боулс, которую играла Лайза Минелли, не обольщайся, мол, что окрутила того богача, в тебе рокового не больше, чем в зубной пасте. Вот и я никогда не была «la femme fatale», во мне этого самого «рокового» примерно с наперсток Дюймовочки.
С Жорой я столкнулась совершенно случайно в городке G, подлинное название которого я вам не открою ни за какие кулебяки и куриные пупки на меду.
В отдаленную от столицы точку G мне пришлось поехать по семейным обстоятельствам (речь шла об оформлении наследства). Я остановилась в квартире моей родственницы тети Тани, чем она тут же воспользовалась, укатив на дачу и перепоручив мне заботу о кормлении своих сыновей. До того лета детей тети Тани я видела лишь раз в раннем детстве. Мне они запомнились черноволосыми сосредоточенными карапузами 3 и 4 лет. Ныне Борис и Иван, приходящиеся мне троюродными братьями, были студентами строительного колледжа.
Как обвиняемый из фильма Акиро Куросавы «Расёмон» признался, что во всем виноват весенний ветер, приподнявший вуаль на лице незнакомки, так и я признаюсь, что вся эта история произошла по вине хозяина местного видеосалона.
Взять приличный фильм в салоне было невозможно – хозяина интересовали только боевики. А мои родственники располагали замечательной коллекцией фильмов в переводе Володарского. К тому же у них был огромный телевизор «Филипс» голландской сборки и два видеомагнитофона. Подружиться с братьями мечтали многие. Я невольно стала чем-то вроде почетного гостя их кино-клуба — в моем дорожном чемодане был фильм Оливера Стоуна «The Doors», да еще «Танцы с волками» Костнера.
Братья с гордостью представляли меня друзьям: «Та самая Алиса, что «Дорза» привезла».
Заветную кассету брали в аренду по записи. В тот день как раз подошла очередь Жоры…
Так мы и познакомились. Был Жора курнос, румян и кудряв. Он напоминал внешне Шуру Балаганова из фильма «Золотой теленок». Весь вечер Жора не сводил с меня глаз.
-Чего он так вылупился? – потихоньку спросила я кузена Борю.
-Ты его первая знакомая Алиса, а Жора – фанат Кости Кинчева! А Ванька еще добавил, что ты в Москве на концерте «Алисы» была! – пояснил с усмешкой кузен.
-Ну, спасибо, удружили! Этот Жора сейчас дыру во мне прожжет… — рассердилась я.
-Да, пусть себе смотрит! Завидный жених, кстати. Матушка его руководит всей городской канализацией… — еле слышно на ухо поведал мне Ваня.
-А папа — Мойдодыр? – предположила я, — «Умывальников начальник и мочалок командир!».
-Не, папа у Жоры, как Ленин: то по тюрьмам, то в бегах. Лет уже пятнадцать, наверное…
Жора меж тем забыл о кино, и подсаживался все ближе и ближе ко мне. Он пытался ухаживать: подносил мне пепельницу, подливал вина, аплодировал каждой моей фразе с изяществом дрессированного тюленя, внезапно вызвался помыть посуду и разбил две чашки…
Уже прощаясь в дверях, Жора густо покраснел и попросил разрешения зайти еще и завтра. Я поспешно кивнула и захлопнула дверь. С того дня Жора стал моей тенью. Куда бы я ни направлялась, он верным пажом следовал за мной. Ваня с Борей посмеивались, а тетя Таня, эпизодически приезжавшая с дачи, не скрывала радости:
-Хоть какая-то прибыль от этого кино! Ухажер – это уже что-то!
-Да ну! – махнула я рукой, — Какой он ухажер! Я ж его на 5 лет старше, нам и поговорить не о чем!
-Ну и пусть! Где один, там и два! Поверь мне! – Тетушка подмигнула, — Эх, Алиса! Если бы нам за просмотр каждой кассеты давали по рублю, давно бы я уже на рынке все покупала, — посетовала тетя, и громко добавила в сторону комнаты сыновей, — А то корячусь в грядках, как рабыня Изаура!
-Мама! Ты там корячишься, потому что тебе нравится этим заниматься! – тут же отозвался Ваня.
-Вот-вот! – присоединился Борис, — Тебя давно раскулачивать пора!
Каждый вечер без отгулов и выходных Жора выгуливал меня по самой длинной улице городка. Он сдержанно раскланивался со своими знакомыми мужчинами, тут же излагая мне основные вехи их биографий. Это было занятно. Мужчин города G Жора разделял на две неравные части. Первая категория называлась — «Крутые мужики», в нее входило всего несколько влиятельных персон. Была еще вторая категория, пестрая и многочисленная, представителей которой он презрительно называл: «черти и мягкие».
С женщинами было еще смешнее: Жора уверял меня, что все хорошенькие девушки города G были влюблены в него по самые пятки.
Жора звонко здоровался с дамами, и делано сокрушался, когда очередная знакомая скрывалась из вида:
-Смотри-ка, Надька (Таня, Лена) как осунулась! Ты видела? Моя бывшая! Страшная какая стала!
-Извини, не обратила внимания, — признавалась я.
-Да, как же! – горячился Жора, — Как тут не заметить?! По мне сохнет! – добавлял он уверенно.
-Да, Жора, не дай Бог быть твоей бывшей! – пошутила я.
-Это точно! – кивнул мне Жора совершенно серьезно.
На одной из прогулок я заметила свежую афишу, сообщавшую, что в городок на гастроли приехал столичный театр. Жора вызвался достать билеты. Я с нетерпением ждала заветный день спектакля. И вот он настал! Жора увязался за мной, рассуждая по дороге: «Да на кой это дуракаваляние!» — подозрительно напоминая Шарикова из фильма «Собачье сердце».
Первые 10 минут Жора глупо хихикал и комментировал реплики актеров, потом решил уйти, но на него зашикали. Зал был забит до отказа: зрители сидели в проходах на табуретах, и даже стояли плечо к плечу вплоть до самых дверей. Жоре пришлось смириться.
Спектакль был легкий, веселый, с любовным треугольником, и неминуемой счастливой развязкой, очевидной с середины постановки.
-Скажи, Алиса, а в театре всегда так? – робко спросил Жора по дороге домой.
-Как?
-Ну, не знаю… — он не смог подобрать слова, — они, знаешь, вышли, стали всю эту чушь молоть, что в Париже нынче весной очень холодно, тьфу! – Жора плюнул на асфальт. — Я даже хотел встать и сказать им: «Прекратите! Мы — не ослы!»… — Жора поспешно закурил.
-А чего ж ты не встал? – заинтересовалась я.
-Да там Чижиков с супругой сидел. Он крутой, я не стал при нем орать, чтобы он не думал, что я черт с бузы. — Жора затянулся, и снова заговорил сбивчиво и страстно, — Но потом… они все спорили, спорили, и я увидел, что тетка любит того дядьку, и еще с молодым спит, сучка! Я так взбеленился, хотел досмотреть, чем же кончится, отомстит ей тот мужик или нет! — Жора отбросил окурок, и сжал мою руку. — А когда потом оказалось, что молодой — их сын, а не любовник! я так обрадовался! Я даже не могу тебе передать! Я-то думал, что там будет кровь, менты, суд, и кто кого там победит не ясно ж было… А ты удивилась?
-Там же все указывало на то, что она его мать… Она и о его картинах знала, о том, чем он в детстве болел, и о проблемах в колледже…
-Ты что, догадалась заранее? – изумился Жора, — Ну, ты — голова!
-Да, брось ты, спектакль средненький…
-Что бывают и лучше?! – глаза у Жоры засветились от любопытства.
-Да еще бы! В сто, даже нет – в тысячу раз лучше! – заверила я.
-И про «Крестного отца»? – вдруг неожиданно спросил Жора.
-Может, и про него где-то играют. Не знаю… — растерялась я, — А что фильма тебе недостаточно?
-А есть фильм?! – Жора смотрел на меня так на пророка.
-У Бори с Ваней точно есть…
…После просмотра «Крестного отца» Жора был вне себя:
-Вот она – моя мечта! Я тоже так хочу! И я все сделаю, чтобы стать таким. Чтобы все боялись! Руки чтоб целовали…
-А чему завидовать? Власть ему ребенка не воскресит! – попыталась я вернуть Жору на грешную землю.
-Не много ж ты в жизни понимаешь, — неожиданно зло бросил мне Жора. – Он крутой, понимаешь? Крутой по-настоящему! И я таким обязательно стану! – добавил он твердо.
-Что ж, тебе виднее, — согласилась я, — Значит нам с тобой не по пути.
-Это еще почему? – изумился Жора.
-Мечты у нас разные… — пояснила я.
-А я уверен, что мы с тобой всегда будем вместе!
Пришел черед изумляться мне.
Время шло. Я оформляла наследство, собирала справки и документы, мечтая побыстрее уехать в Москву. Жора с настырностью влюбленного максималиста осаждал мое сердце. Когда он мне надоедал, я указывала на дверь, наивно полагая, что он покинет меня навсегда. Не тут-то было! Чем холоднее я была, тем упорней он меня преследовал.
Извернувшись ужом, Жора устроил мне «случайное» знакомство со своей матерью.
Глядя на Раису Петровну, легко было представить себе Жору через 15-ть лет. Его едва наметившееся брюшко и зыбкая линия подбородка подтверждали мои догадки.
Громоздкая, как старинный комод, повелительница канализации города G, встретила меня в штыки. На радостный возглас сына: «Мама, это – Алиса!» — она отозвалась: «Имя дрянь!».
-Было бы скучно, кабы всех величали Машами да Катями, — добродушно возразила я.
-Маша – мое любимое имя! – заявила Раиса Петровна и затрясла желтыми буклями шестимесячной завивки, — Убил ты меня, сын! Не о такой снохе я мечтала!
-Да я к Вам в семью не набиваюсь! Рано мне думать о замужестве! – парировала я, умолчав, что никогда не стремилась стать невесткой Джабы из «Звезных войн».
Заплывшее жиром лицо Раисы Петровны выразило крайнюю степень изумления:
– Все вокруг хотят, а ты, значит, кобенишься?
Я лишь пожала плечами. Десять пудов живого веса заколыхались возмущенно:
-Куда ты денешься, дурында! – засмеялась Раиса Петровна и ударила меня по плечу, — Если Жора тебя выбрал, значит, будет свадьба! И пореже рот открывай, а то землю видно!…
Слушая Раису Петровну, становилось совестно за весь человеческий род. Грязью чавкало каждое ее словцо, обращенное ко мне. От одной мысли, что она может стать бабушкой моих детей, горели щеки. Видеть Жору мне больше не хотелось.
Но Жора не сдавался: он напивался в хлам и часами сидел под моей дверью в подъезде, оглашая мои недостатки списком или декламируя Есенина. Тут еще его мамаша стала звонить: «Покупай платье! Мне свадьба нужна шикарная, богатая! нужных людей умаслить!».
Я отключила телефон, и перестала выходить. Когда я осталась дома одна, Жора выбил входную дверь и разнес кулаком зеркало в прихожей.
-У тебя там черт в раме! Че портреты черта вешаешь? – страшно закричал он, размахивая окровавленной рукой перед моим лицом.
-До чертей допился! Поздравляю! – как можно спокойнее сказала я.
-Я тебя ненажуууу! – орал мне Жора, брызгая слюной, — я никогда тебе не прощу того, что ты умнее меня!
Размазывая пьяные слезы по щекам, Жора пообещал стать депутатом, потом главой политической партии, потом президентом страны, чтобы перенести столицу в Питер, а потом сжечь Москву дотла, убрать ее даже из учебников, переделать географические карты…
-Чем тебе Москва мешает? – не поняла я.
-Ты оттуда приехала мне на бедууууу! – выл Жора.
-Ну, не убивайся так, я скоро снова туда уеду! – попыталась я его утешить.
-Это все неслучайно! Признайся? Ты, ты… меня околдовала!!!!
-Да! Ты меня разоблачил! – кивнула я покорно. — Мало того, я еще и Оливера Стоуна заставила снять фильм! И группу “Doors” собрала тоже я, и тексты Джиму я писала, и Москву я строила!
-Так ты признаешься? Да? Признаешься? – Еле ворочал языком пьяный Жора, — вот и Светка, с которой я жил раньше, была ведьма…
-Это тебе мама твоя внушает… — с грустью констатировала я.
-Мама все всегда говорит правильно! – снова заорал Жора.
-Жора, хочешь прогноз на будущее? Однажды, когда ты будешь женат и счастлив, твоя мама тебе скажет: «Сынок, а ведь хорошо, что ты Алиску бросил и живешь с Машей?»…
-Чей-то сразу с Машей? – рассердился Жора.
-Хорошо, с Анжеликой, Линдой, Каролиной…
И тут, к счастью, домой вернулись мои родственники. Мгновенно оценив ситуацию, братья потащили дебошира к выходу.
-Запомни, ты будешь жить только со мной! Или вообще на свете жить не будешь! – страшным голосом заявил мне Жора напоследок.
-Все! – сказала тетя Таня, — Хватит! «Когда он придет в другой раз, он сожжет дом»… Алиса, собирайся, мы с тобой прямо сейчас идем к Кроликову!
Кроликов был младшим братом ближайшей тетиной подруги, и по совместительству самым успешным адвокатом города G. Он с большим интересом выслушал нас, помог составить заявление в прокуратуру, неожиданно вызвался самолично донести до госпожи Кочетковой суть наших претензий:
-Насколько мне известно, она отдает сына на юридический факультет. Подобное заявление станет пятном на его репутации… Словом, более он Вас не потревожит!
-Ах! Вы нас так обяжете! – Защебетала тетушка, — Сколько мы Вам должны за Ваши хлопоты?
— Да что Вы! – месье Кроликов улыбнулся нам золотыми зубами, — Кочеткова – лучшая подруга моей бывшей тещи. Две гадюки, что одна, что вторая. Я давно искал повод с ней поквитаться!
Кроликов оказался прав. Госпожа Кочеткова компенсировала ущерб, нанесенный ее сыном. Жора нам больше не докучал. Вскоре я оформила наследство и отбыла из точки G в точку М.
Прошло 2 года.
В тот теплый июльский вечер я надела красное платье. С самого детства красное платье казалось мне символом особого шика: «Я куплю тебе красное платье!» — говорил загорелый мужчина в фильме «Богач. Бедняк» так проникновенно, что захватывало дух…
В моем красном платье я ощущала себя королевой, не меньше. Шелковое, струящееся, оно нежно облегало фигуру и разлеталось от бедер широкими огненными волнами. Вроде и повода особого наряжаться в тот день не было – я провожала моих подруг в тот самый город G.
Мы неспешно прощались на перроне Курского вокзала, как вдруг…
-Не оборачивайся! – тихонько сказала мне подруга Нелли, — там, у соседнего вагона два парня, один – ну, копия Жорка Кочетков!
-Точно, это он! Уже и с бутылкой! – подхватила подруга Лёля, — кажись, тебя заметил!
У соседнего вагона действительно стоял Жора с початой бутылкой водки в руках. Он стоял, покачиваясь, прихлебывая прямо из горлышка, натужно смеясь над каждой фразой своего спутника.
-О, поездка предстоит веселая, Жора уже хорошо набрался, — заметила я.
-Он предвкушает, как поедет с тобой в одном поезде. Да еще в соседнем вагоне! – догадалась Лёля, указав на три чемодана.
-Какое разочарование его ждет! – рассмеялась Нелли, — Вот только ты так можешь, Алиса! Как нарочно сегодня в лучшем платье и на каблуках!
-Заметь, Нель, и помада точно в тон к платью! – подхватила Лёля, и тут же процитировала высоким смешным голосом. – «Это успех! Полный, бескомпромиссный успех!» — фразу помнишь? Так Евгений Стеблов говорил в фильме… Как же он назывался? У него еще теща была Галина Польских…
-Фильм назывался «По семейным обстоятельствам» — вспомнила я.
-Точно! А главное, Алиса, у тебя есть два свидетеля твоего триумфа! – добавила Нелли и мы дружно рассмеялись.
Объявили посадку. Я расцеловала подруг, и неспешно скрылась в городе М, который Жора мечтал стереть с лица Земли.
Я удалялась с улыбкой на устах, ощущая всей кожей, что Жора смотрит мне в след.
Я знала, что уношу с собой нечто, чему нет названия, невесомое, как наперсток Дюймовочки.
P.S.: У Раисы Петровны подрастают три внучки от трех невесток. Все девочки носят имя «Маша».
Георгий Леонидович стал «мусорным королем».
Он дважды неудачно баллотировался в местную городскую Думу. Его текущую супругу зовут Анжелика.
******************
Еще один вечер за барной стойкой — «Моть твою медь»
kuzulka журналу и человеку
Значение талисмана по фен шуй
Само по себе слово «рыба» на китайском языке обозначает также счастье, удачу, изобилие, поэтому рыбки фен шуй — талисман, приносящий процветание и благополучие. Этим же фактом и обусловлена китайская традиция дарить рыбок на Новый год, тем самым желая удачи и финансового процветания в грядущем году.
Талисман в форме рыбок может иметь разнообразные решения, но самым популярным и одновременно действенным в вопросах финансовой стабильности считается талисман в виде золотой рыбки, как в форме статуэтки, так и в виде живых рыбок.
Картина с рыбками
Если вы собираетесь украсить квартиру статуэткой рыбки, то хорошо, если она будет в облике арована или карпа. Последний является священной рыбой «Тай» и символизирует удачу и успех в достижениях. Пара карпов символизирует гармонию в отношениях мужчины и женщины, а девять карпов – .
Подобно тому, как упорно карп преодолевает препятствия на своем жизненном пути, достигая устья реки, статуэтка с его изображением является символом стойкости и непреклонности жизненных позиций и взглядов. Рыба арована, или, как ее еще называют, рыба-дракон, является очень ценным и редким видом в природе (ее стоимость может достигать десятков тысяч долларов).
Эта рыба отличается необычным внешним видом, нестандартной красотой и пластикой движений. И если все остальные рыбки символизируют просто материальное благополучие, то арована является талисманом баснословного богатства. В доме достаточно иметь хотя бы один подобный талисман для привлечения материальных благ, и это подействует на 100%, но, в зависимости от человека, варьируется и объем материальных благ, то есть они приходят в таких количествах, с которыми человек может справиться.
Распространен также амулет в виде пары рыб: он хорошо защищает от неблагоприятной энергии. Сила его действия лучше всего проявляется, если он вышит на шторах или подушках, отражая тем самым внешние источники негативной энергии.
Что касается расположения рыбок, то лучше всего располагать этот амулет на юго-востоке в зоне Богатства. Помимо того, что рыбы, находясь в вашем доме, выступают невидимым крючком, на который цепляется удача, они также отпугивают несчастья. На востоке очень популярна подвеска из двух рыбок, чаще всего ее надевают детям, чтобы уберечь их от неприятностей и проблем.
Помимо юго-востока, для этого водного талисмана подойдет и северная сторона (), так как вода, являясь элементом севера, будет способствовать успехам в вопросах карьеры и профессиональному росту.
Но есть одна зона, которая категорически не приемлет присутствия как рыб-статуэток, так и аквариума с живыми рыбами. Речь идет о спальне, так как любые водные знаки на территории этой комнаты будут провоцировать супружескую неверность одного из партнеров. Также не рекомендуется располагать этот талисман в любом его исполнении на кухне, если в доме есть беременные.
Камушек-талисман расписной
Вид творчества: Роспись по камню. Материалы: акриловые краски, галька.
Время работы: 1-1,5 ч время на высыхание лака. Сложность: 2.
Золотая рыбка — зверь в хозяйстве нужный. Желание загадать, например, или дверь подпереть (если крупный экземпляр попался) — на что-нибудь да сгодится. Я покажу, как собственноручно заполучить рыбку карманного размера, а там, кто знает, может и самая настоящая приплывет…
Что надо? Надо камушек округлых очертаний, гладкий. Я беру морскую или речную гальку обычно. Нужны акриловые краски — я пользуюсь декоративным «Студия» от фабрики Гамма. Когда я рисовала свою рыбку, мне понадобились — желтый светлый и желтый темный, оранжевая светлая, белила и чуток голубой фц. Но это не принципиально :). Нужны синтетические кисти № 3, 1, 00. Я люблю синтетические за упругость, но можно и белочкой. Акрил, правда, «ест» натуральные кисти с аппетитом. Впрочем, «двухнулевку», тоненькую, я все равно советую синтетическую — ею легче управлять за счет большей жесткости. Еще в финале будет нужен лак — у меня это акриловый «Фисташковый» опять же от Гаммы. Он прозрачный, не пугайтесь названия:)
Также нужны всякие подсобные штуки — стаканчик для воды, тряпка или бумажное полотенце для промакивания кисточки, лист бумаги (иногда удобнее там пробовать цвет), пластиковая или керамическая тарелка в качестве палитры. Еще лично мне приятнее работать, когда камень не ездит по гладкому столу, а лежит на чем-то мягком, но это дело вкуса:)
На начальном этапе понадобятся ещебумага, жидкость для мытья посуды, щеточка, простой карандаш, лист бумаги, ножницы и ластик, кусочек ваты и что-нибудь обезжиривающее. Вроде все. Приступим?
Итак, есть у нас такой камешек.
[url=http://fotki.yandex.ru/users/shan-tee/view/225303/
Для начала мы его как следует отмоем и высушим.
Теперь приложим его к листу бумаги и обведем по контуру. Получившиеся очертания надо заполнить росписью, в нашем случае — рисуем рыбку. У меня получилось как-то так:
Но можно и готовое изображение найти и вписать его в нужные очертания.
Это изображение надо перевести на камень. Для упрощения задачи рыбку вырезаем, прикладываем к камню и пытаемся обвести или отметить «опорные точки»
Прорисовываем контуры
Теперь кисточкой
Высохло (это очень быстро) — и стираем ненужные теперь карандашные контуры ластиком. Теперь можно и чем-то обезжиривающим протереть для верности те участки, где нет краски.
Теперь первый слой краски. Старайтесь положить ровнее, но не огорчайтесь, если не очень получится. Фактически, он выполняет роль грунта и все равно скроется под следующими слоями краски.
Еще пару слоев, усиливаем цвет. По краям пройдемся оттенком потемнее — для фактурности, наметим жабры, глаз, рот, складочки плавников и хвоста.
Теперь белилами и светлым желтым опять по складочкам, рисуем глаз. Чтоб глаз казался выпуклым, вокруг него намечаем тень.
Продолжаем высветлять выпуклости и затемнять «впуклости» 🙂
Прорисовываем глаз, носик, добавлям несколько чешуек разных оттенков — рыба все-таки:)
Вроде все. Но чего-то не хватает. Ага — контур не слишком аккуратный. Обводить не люблю, добавлю синих теней.
На этом можно и закончить. Но для нарядности стоит покрыть парой слоев лака. Я в этом деле перестраховываюсь — сушу долго. Ночь одна сторона, ночь другая сторона, потом по новой. Потом еще — насколько терпения хватит… Под лак лучше купить недрогую, но мягкую кисточку типа пони, потолще. Наносите лак не слишком толстыми слоями — так легче избежать некрасивых потеков. Следите, чтоб из кисточки не выпадали волоски. Потом тщательно промойте. В принципе, я мою кисточку после лака простым средством для мытья посуды, тщательно. Мне хватает — я ведь ей не рисую больше.
Все! Творческих успехов и исполнения желаний:)
